При подписании договора безопасности с Индонезией бывший премьер-министр Пол Китинг сказал, что реальная безопасность Австралии заключается в Азии, а не в безопасности от Азии. Сегодня - через год после разрыва Индонезией этого договора безопасности из-за отказа Австралии выполнять предусмотренные двусторонние военные программы в связи с активной вовлеченностью последней в судьбу Восточного Тимора - правительство Австралии озабочено вопросом о наращивании оборонных ресурсов, чтобы противостоять потенциальным угрозам, исходящим из восточноазиатского региона. Этому посвящена представленная на неделе Белая книга по обороне Австралии. Можно сказать, что документ суммирует изменения в представлении о безопасности и обороне нашей страны, происшедшие в последние полтора года.

Без сомнения, вовлеченность Австралии в события на Восточном Тиморе, ее превалирующее участие силах Интерфет под эгидой ООН привело к совершенно новому позиционированию австралийской армии, к необходимости выработки новой оборонной политики и, как результат, новым взаимотношениям в Азии. В самом деле: австралийские войска оказались в фактической боевой зоне (в данном случае мы не будем уточнять и сравнивать степень напряженности в этой зоне); пойдя на признание независимости Восточного Тимора, Австралия резко поменяла знаки во взаимоотношениях с ближайшим соседом - Индонезией, страной с населением в 210 миллионов человек, разрывающейся между движением к демократии и традициями ксенофобии и жесткого подавления инакомыслящих. Все это резко изменило международное положение Австралии в регионе, вызвав неоднозначную реакцию восточноазиатских стран.

Однако неоднократно расхваленная операция на Восточном Тиморе выявила противоречие "между амбициями и амунициями", между громкими словами и имеющимися ресурсами. Характерно в этой связи провозглашение так называемой "доктрины Ховарда", которая не успев появиться на свет, была уже через пять дней быстренько урезана и "замята для ясности". "Доктрина" провозглашала приверженность австралийским ценностям и распространение их в регионе даже и силой оружия. На это прекраснодушное "а" не оказалось соответствующего "б" - ведь невозможно объяснить, каким образом 19-миллионная страна может оказать сколь-нибудь серьезное воздействие на Юго-Восточную Азию, в которой проживает около полумиллиарда человек.

"Доктрина" подразумевала измение оборонной политики, которая теперь должна покоиться на "трех китах" - "опора на собственные силы" в обороне Австралии, вовлеченность в региональные дела (а это не только Восточный Тимор, но и Буганвиль, Папуа-Новая Гвинея, Соломоны), а также выдвижение на дальние рубежи обороны (прежде всего вероятная поддержка США в конфликтных зонах Корейского полуострова и Тайваньского пролива). И опять возникает вопрос, как обеспечить это все ограниченным военным бюджетом и весьма органиченными силами обороны? Напомним, что Австралия располагает лишь 10-тысячным контингентом передового базирования и даже в общем-то скромная операция на Восточном Тиморе была на пределе ее возможностей.

Главной задачей австралийских Сил Обороны остается защита австралийских берегов. Однако, как сказано в Основах Боевых Действий на Суше, армейской операционной доктрине, принятой в первой половине 1999 года, Силы Обороны должны также быть в состоянии размещать экспедиционные войска за пределами австралийских берегов. Это положение в военной доктрине появилось впервые за время после вьетнамской войны. Совершенно очевидно отвергая доктрину 1993 года, которая рекомендовала продолжать делать акцент на самообороне, нынешнее австралийское руководство утвердило, что армия будет предоставлять экспедиционные войска для поддержки национальных интересов Австралии за рубежом и территориальные силы для защиты австралийского суверенитета, проводя операции по всей Австралии и делая свой вклад в коалиционные операции за рубежом. Размещение войск на Восточном Тиморе как раз соответствовало новой философии. Через полгода после публикации новой доктрины первые 4,5 тыс. австралийских войск высадились в бывшей индонезийской провинции, создав чрезмерное перенапряжение в силах обороны. Австралия в состоянии держать за рубежом несколько тысяч солдат всего в течении двух-трех месяцев.

Все это было очевидно более чем год назад. Неудивительно, что тогда же стали раздаваться призывы увеличить 11-миллиардный военный бюджет еще на 3-4 миллиарда, чтобы обеспечить большее соответствие оборонного бюджета новым оборонным требованиям. Однако правительство, озабоченное преспективами внедрения GST и пообещавшее сокращение налоговых ставок в целях частичной компенсации за новый налог, тогда проигнорировало эти призывы. Среди активно выступавших за рост военных расходов был профессор Пол Дибб, глава Центра стратегических и оборонных исследований Австралийского национального университета, бывший руководитель военной разведки. По рассчетам центра, Австралии требуется трехпроцентное увеличение оборонного бюджета в течение следующего десятилетия, поскольку существующий военный бюджет не позволяет даже в мирное время финансировать операции австралийских Сил обороны. К этому надо добавить устревшее вооружение передового базирования, включая самолеты F/A-18 и F-111 и фригаты FFG, что неизбежно заставит Австралию заплатить в последующие 10-15 лет до $35 миллиардов долларов за модернизацию вооружений.

Таким образом, несмотря на первоначально прохладную реакцию правительства, занятого в тот момент вопросами организации налоговой реформы, в повестку дня неизбежно просился вопрос об увеличении военного бюджета. Аналитики стали утверждать, что с целью повышения текущей боеготовности Сил обороны должна быть увеличена численность постоянных войск, а также резерва, приблизительно на 4 тыс. человек. Одновременно должны быть начаты закупки транспортных самолетов, малых кораблей и бронетранспортеров, чтобы повысить мобильность вооруженных сил в северной Австралии и на прилежащих островах.

Еще одна роблема австралийского военного строительства - это взаимоотношения союзников в рамках блока АНЗЮС. Отказ США предоставить свои силы для участия в полевых подразделениях Интерфет и уж тем более делегировать Австралии какие-либо полномочия американского "шерифа" в регионе, как это первоначально предполагалось в рамках "доктрины Ховарда", показывает, что у Америки изменилась интерпретация этого блока. Секретарь США по обороне Вильям Коэн достаточно прямолинейно дал понять, что Восточный Тимор есть австралйиская проблема, которой Австралия должна сама заниматься и которой США не интересуются. Тем не менее, США предоставили значительную помощь в виде транспортных самолетов, коммуникационных и разведывательных средств, вертолетов, средств морской поддержки и соответствующего персонала. Самое при этом главное - это однозначное предупреждение со стороны США, что любое вторжение с Западного Тимора в Восточный при поддержке Индонезии сразу сделает последнюю государством-парией. Однако посеянные сомнения в надежности союзнических связей с США и в том, насколько можно полагаться на сверхдержавного друга, остались и теперь будут только множится.

В новой оборонительной доктрине, как ее представляет Департамент обороны, ключевое место отводится контролю над прилегающими акваториями, отделяющими Австралию от остального региона. Однако эта зона охватывает такие государства, как Папуа-Новая Гвинея, Соломоны, Фиджи и, конечно, Восточный Тимор. Они составляют то, что среди специалистов по безопасности получило название "дуга хаоса". За пределами этой зоны сохраняются "горячие точки", и между государствами региона до сих пор существуют сложные отношения. Китай, Тайвань, две Кореи и Япония составляют самые плотно населенные территории мира, и они же несут в себе самый большой потенциал межгосударственных конфликтов. При глубокой вовлеченности США в дела Северо-Восточной Азии Австралия как союзник США в случае обострения обстановки вряд ли сможет остаться в стороне. Таким образом, следует констатировать, что в настоящее время Австралия находится в стратегическом окружении, наиболее нестабильном за последние 30 лет. Как говорит профессор Пол Дибб, мы сейчас, наверно, наиболее одиноки, чем в любой другой период после тридцатых годов. Если в восьмидесятые и девяностые годы Австралия могла заниматься сама собой и своим экономическим развитием, то реальным вызовом нового десятилетия являются проблемы обеспечения безопасности.

Таким образом, за последние несколько лет произошел резкий переворот в представлениях об оборонной политике, которую дожна проводить Австралия. Напомним, что с окончанием "холодной войны" в конце восьмидесятых годов австралийские оборонные стратеги стали планировать более"поджарые" Силы Обороны - войска меньшей численности, но зато способные к быстрому развертыванию. Для этого были необходимы более современные самолеты, корабли и автотранспортные средства, новые технологии при сокращении численности. При сохраняющейся численности упор должен был быть сделан на войсках передового базирования. Выборы коалиционного правительства в 1996 году и последовавшее затем принятие Программы Оборонной Реформы 1997 года резко ускорили процесс внедрения планов по сокращению численности войск до 48 тысяч, из которых 22 тысячи должно было приходится на армию.

В начале 1999 года у Австралии в наличии была только одна полная бригада (3-я бригада Таунсвилля численностью 3 тыс. человек), способная к быстрому развертыванию в течение 28 дней. Случилось так, что министр обороны Мур направил средства, ожидаемые от программы сокращения, на поддержку 1-й бригады в Дарвине, боеспособность которой достигла того же уровня. Кстати, именно это сделало возможной восточнотиморскую операцию. Однако стареющее вооружение и оборудование подталкивают Австралию к составлению дорогостоящего "списка покупок" новых средств и вооружений.

В 1998 году Департамент обороны докладывал парламентскому комитету, что осталость и связанные с этим издержки по замене средств и вооружений "затруднят" управление обороной в 2010-2020 годах. Предопложительно $5 миллиардов было неправильно размещено при реализации проекта модернизации подводных лодок класса Коллинз. Фактически на ветер ушли $450 миллионов, которые пришлось потатить на ремонт десантных амфибий, закупленных в США. Одно это создало жесткий пресс относительно способности Департамента обороны обеспечить модернизацию вооружений. Наряду с "высокотехнологичными" вооружениями, миллионы требуются на обеспечение войск бронежилетами, касками, оборудованием ночного видения, спецодеждой и обувью.

В начале этого года Департамент обороны подготовил доклад под названием "Революция в военных делах и австралийские Силы Обороны" рассматривает новую концепцию высокотехнологичной войны и отмечает, что Австралия не может себе позволить полностью перейти на высокотехнологичные вооружения и коммуникации, как того хотят американские военные, чтобы закрыть технологический разрыв между союзниками. Реализация концепции высокотехнологичной войны укрепила бы австралийско-американский военный союз и придала бы высокий боевой потенциал Силам обороны для выполнения определенных операций. Однако стоимость этого "запретительно высока", и не для всех частей эта концепция подходит.

Полноценная реализация концепции высокотехнологичной войны означает интенсивное использование спутников и иных информационных технологий для получения информации о противнике и сложных систем наведения вооружений, дающих высокие результаты поражения на больших дистанциях. Приверженность США новым технологиям была продемонстрирована во время войны в Заливе в 1991 году и в прошлом году в Югославии. Соотвественно, они все больше требуют, чтобы союзники использовали совместимые системы для обеспечения правильной работы во время совместных операций.

Еще в 1998 году американский секретарь по обороне Вильям Коэн на ежегодной австралийско-американской встрече говорил, что Австралия должна поддерживать сильный оборонный бюджет и предупредил об опасности отставания от американских военных технологий. Однако составители доклада полгают, что восточнотиморский опыт показал, что хотя австралийские Силы обороны выиграли от своего технологического преимущества над индонезийскими военными и местными боевиками, но это не требует той степени масштабности и сложности дорогостоящих средств, которые полюбили американские военные. Доклад, подготовленный новым Офисом по революции в военных делах", утверждает, что концепция высокотехнологичной войны плохо подходит для операций в джунглях или в городской черте или против войск, использующих неконвенциональные оружие или методы ведения боевых действий. Доклад предлагает для Австралии некий средний путь, при котором новые технологии будут внедряться крайне выборочно, применительно к конкретным нуждам и условиям.

В прошедшую среду федеральное правительство дало новый ответ на оборонные проблемы, генерируемые регионом. Оно представило Белую книгу по обороне, которая предлагает значительное увеличение военных расходов, чтобы противостоять региональным вызовам, возникающим, по выражению министра обороны Джона Мура, в окружающем Австралию "океане нестабильности". Оборонные расходы будут увеличиваться на три процента в год в течение последующих десяти лет. При этом в 2001-2002 году они будут увеличены дополнительно на $500 миллионов, а в 2002-2003 году - дополнительно на $1 миллиард. Дополнительное финансирование предназначено для обеспечения возросших расходов на личный состав, операций типа миротворчества на Восточном Тиморе и приобретения новых средств и вооружений. Как заявил премьер-министр Джон Ховард, Белая книга является крупнейшим обязательством по вложениям в австралийскую оборону. В течение последующих месяцев в соответствии с концепцией Белой книги будет определяться судьба программ и контрактов по приобретению новых средств и вооружений. Это включает в себя предложения по системе раннего авиационного предупреждения, патрульные корабли для замены устаревших кораблей класса Фримантл, армейские боевые вертолеты и приватизационные соглашения по системам снабжения.

Белая книга предлагает содержание двух дополнительных батальонов, о создании которых было объявлено вскоре после расзмещения контингента на Восточном Тиморе, что позволит Австралии иметь в высокой боевой готовности шесть батальонов; увеличение числа постоянных служащих до 54 тысяч в 2010 году с нынешних 51 тысячи; повышение боеготовности части резерва; выделение $30 миллионов на подготовку офицеров; закупку четырех самолетов раннего обнаружения и контроля (AEW&C) при возможном приобретении еще трех в дальнейшем; повышение боевых возможностей субмарин класса Коллинз; замену устаревших ракетных фрегатов по крайней мере тремя новыми эсминцами; дальнейшую модернизацию истребителей F/A-18 Hornet и их возможную замену.

Резерв приобретет большую значимость в структуре австралийских Сил Обороны. Правительство собирается ввести новые категории резервистской службы, что позволит содержать определенные подразделения в повышенной боеготовности. Будут закуплены четыре Боинга раннего оповещения,и в дальнейшем будет рассмотрен вопрос о закупке еще трех таких самолетов, а также о замене 71 истребителя 71 F/A-18 Hornet и 35 штурмовых бомбардировщиков F-111. В ВВС должны поступить пять авиационных топливозаправщиков. Всего должно быть закуплено не менее 110 единиц авиационной техники. Армия будет вооружена 20 или 24 разведывательными вертолетами и 12 тяжелыми вертолетами поддержки войск. ВМС получат три новых эсминца с продвинутыми возможностями обороны от нападения с воздуха, эсминцы придут на замену списываемым с военной службы шести ракетным фрегатам. Будут заменены 15 патрульных кораблей класса Фримантл. Все шесть подлодок класса Коллинз получат новые боевые системы. Кроме того, в войска дожны поступить современные боевые машины пехоты, новые бронежилеты, ракеты, приборы ночного видения и средства связи. В целом, программа модернизации призвана закрыть наиболее вопиющие дыры в оснащении австралийской армии и несколько увеличить ее численность после постоянных сокращений в течение последних 10 лет.

Хотя все это выглядит достаточно впечатляющей для Австралии оборонной программой, скептики выразили сомнения, что программа будет выполнена. Именно большой объем взятых на себя обязательств ставит под вопрос способность правительства их выполнить. При этом никакой юрдической ответственности выполнять положения Белой книги у нынешнего, а там более последующего, правительства нет. Например, Белая книга по обороне, принятая еще в 1987 году, говорила о среднегодовых расходах на оборону в размере 2,8% от ВВП без ограничения времени. В настоящее время 2,8% ВВП составляет $18,5 миллиардов, но реальный военный бюджет на текущий год составил $11,5 миллиарда. Таким образом, в текущих ценах на оборону было потрачено на $100 миллиардов меньше, чем это предусматривалось Белой книгой 13-летней давности.

Если нынешняя программа будет выполняться, то австралийская обронная промышленность получит доступ к дополнительным финансам общим объемом $23,5 миллиарда, из которых $16,6 миллиардов предназначены на "прорыв" в оснащении и численности австралийских Сил обороны. Представители промышленности отмечают, что от новой программы однозначно выиграют Теникс Дефенс Системз, Аустралиэн Дефенс Индастриз, и Аустралиэн Сабмарин Корп. На крупные инженерные контракты рассчитывают СААБ Системз и БАЕ Системз. Всего же за десять лет, о которых идет речь в Белой книге, австралийская оборонная промышленность сможет получит львиную долю от преполагаемых $40 миллиардов, которые будут в этот период потрачены на поддержание и совершенствование оборонных возможностей.

При этом федеральное правительство не планирует создавать какие-либо преференциальные условия для того. чтобы все закупки делались в австралийской промышленности. Тем не менее, прогнозируется, что по крайней мере половина выделяемых фондов останется в Австралии. Прежде всего австралийский сектор судостроения имеет хорошие шансы стать подрядчиком по новым крупным проектам, в первую очередь в строительстве новых эсминцев. Это также касается программного обеспечения, инженерных разработок и ремонтно-обслуживающего сектора. Однако в авиационных и коммуникационных проектах многое будет зависеть от заключения соглашений с ведущими зарубежными контаркторами.

Таким образом, Белая книга на сегодняшний день снимает вопрос об ограниченности финансирования австралийских Сил Обороны, развязывая на эти нужды государственный кошелек, который так замечательно стал пополняться за счет нового налога GST и акцизов на пиво и топливо. Одновременно было сокращено количество "объектов финансирования". После множества разговоров о посылке войск за рубеж и размещении "экспедиционных корпусов" Белая книга отказывается от недавно предложенной стратегии австралийского "передового сотрудничества". В новой доктрине однозначно отрицается формирование оборонных возможностей Австралии для действий за пределами "ближнего зарубежья". Об этом заявил премьер-министр Джон Ховард, сказав, что мы не будем специально развивать оборонные возможности для операций за пределами нашего ближайшего окружения.

В заключение хотелось бы обратить внимание на следующее мнение относительно наращивания военных расходов Австралией. Гари Браун, эксперт по обороне группы иностранных дел, обороны и торговли при праламентской библиотеке, утверждает, что прогнозируемое стратегическое окружение Австралии не должно использоваться для обоснования крупных дополнительных вложений ресурсов на оборону. В своем докладе, который был подготовлен в прошлом году, Браун обратил внимание на то, что разработчики обронной политики Австралии должны различать между проблемами безопасности и военными угрозами. По его мнению, ни одна региональная проблема, рассмотренная с точки зрения военной угрозы для ключевых интересов австралийской безопасности, такую угрозу в себе не несет. Существующие проблемы различаются по степени сложности, но ни в одной нет сколько-нибудь значимой военной угрозы.

Действительно, в новых "пост-тиморских" усложнившихся международных условиях Австралии не угрожает вторжение. На данный момент невозможно найти страну, желующую или могущую вторгнуться в Австралию. Таким образом, военной угрозы для Австралии не существует. Но безопасность не сводится исключительно к защите своей территории от агрессора. В случае Австралии можно сразу же привести пример нелегальной иммиграции. Не секрет, что волна "людей в лодках", следующих через Индонезию, была вызвана отказом последней каким-либо образом воздействовать на поток нелегалов. И кроме восстановления хороших отношений с Индонезией, у австралйиского правительства нет иных рычагов воздействия на проблему. Здесь также надо сказать спасибо китайцам за то, что они соглашаются забирать своих нелегалов обратно. Другой аспект безопасности - это растущая изоляция в регионе, особенно опасная на фоне общих тенденций регионализации в мире. Последний пример здесь - отказ стран АСЕАН обсуждать с Австралией, и в догонку с Новой Зеландией, вопрос о формировании зоны свободной торговли. Каким образом наращивание военных расходов может помочь решению этих прблем безопасности, абсолютно неясно. А вот то, что это ухудшает имидж Австралии в регионе совершенно очевидно. Недаром австралийские официальные лица вынуждены ездить сами и приглашать к себе представителей стран региона, чтобы разъяснить им, что Белая книга вовсе не означает, что под крылом у американского шерифа растет маленький агрессивный заместитель.

Продолжение темы

klendo@yahoo.com

Copyright (c) 2000 Yuri Tsyganov

Данная статья отражает исключительно личную точку зрения автора.

Для перепечатки требуется письменное разрешение автора